Войти Зарегистрироваться Поиск
Бабушкин сундучокБисерБолталкаИстории из нашей жизниЖизнь Замечательных ЛюдейЗнакомимсяИнтересные идеи для вдохновенияИстории в картинкахНаши коллекцииКулинарияМамин праздникПоздравленияПомощь детям сердцем и рукамиНовости сайтаРазговоры на любые темыСад и огородЮморВышивкаВаляниеВязание спицамиВязание крючкомДекорДекупажДетское творчествоКартинки для творчестваКонкурсыМир игрушкиМыловарениеНаши встречиНовая жизнь старых вещейНовый годОбмен подаркамиПрочие виды рукоделияРабота с бумагойРукодельный магазинчикСвит-дизайнШитье

Кусок атласа

Галина (Галина Булахова)
Галина (Галина Булахова)
2018-04-05 14:24:30
Рейтинг: 2724
Комментариев: 1948
Топиков: 175
На сайте с: 04.12.2017
Подписаться


Кусок атласа

1 глава.

Купленный кусок атласа предназначался для шторки.
У Анны Петровны в зале было небольшое окно, абсолютно ненужное. Оно выходило почему-то в соседнюю комнату. Уже никто и не помнил, для чего оно было нужно.
Но теперь Анна Петровна решила, что оно портит весь интерьер зала.
На окно повесили шторку.
Но в зале, где висело много разных картин, некоторые доставшиеся по наследству, были очень старинные. На них изображались далекие её предки. На их фоне шторка смотрелась убого.
-Да,- сказала Анна Петровна,- что-то не так. Надо будет отдать её Дашеньке. У нее золотые руки. Такое получается, что сам и люди любуются.


2 глава.


Принесенный атлас Дашенька натянула на большие квадратные пяльцы. Долго, смотрела на него, чему-то, улыбаясь. Видимо представляла будущий рисунок. Прикасаясь к этому куску ткани, Дашенька ощущала сначала прохладу, которая сразу под руками теплела. Разный материал имел разный характер. То шов получался не ровный, как не старайся, то нитка застревала и без конца рвалась. С этим не было никаких проблем. Иголка скользила ровно, без зацепок, Дашенька меняла только, то один, то другой цвет. И пела. Она всегда пела, когда работа была в радость. Вышивая, она поглаживала, любуясь.
Прошел не один день пока, наконец, шторка была готова.

3 глава.


Анна Петровна стояла и молча, смотрела на шторку.
Да, такой красоты она давно не видела.
«Действительно у этой девушки руки золотые. Надо будет подарить ей что-нибудь из своих платьев».
Дашенька же стояла, замерев, с прижатыми руками к груди.
Она не могла понять, нравится или нет барыне её вышивка.
Ну, то, что красиво, это она знала, скорее чувствовала. А вот вдруг надо было как-то по-другому вышить.
Анна Петровна, наконец, улыбнулась. Дашенька облегченно вздохнула и тоже улыбнулась.
Анна Петровна была по натуре своей не многословна. И поэтому всё, что она могла сказать это:
-Молодец, Дашенька, зайдешь ко мне после ужина.

4 глава.

Шторку несли в зал целой процессией. Впереди шла Анна Петровна, за ней Дашенька со шторкой, следом ещё несколько слуг. Шторку натянули и повесили. Ещё некоторое время, постояв и посмотрев на свою работу, все разошлись.
Оставшись одна, шторка стала оглядывать зал. Он был большой, стены были высокими. Посередине стоял черный рояль. Около стен стояли стулья с очень красивыми резными ножками. Спинки и сиденья были оббиты красным атласом. Шторка это сразу отметила. Наверно таким же, как и я, была раньше. От чего ей стало приятно сознавать, что рядом есть хоть что-то родственное.
На стенах висели картины разной величины в красивых резных рамах. На них изображались мужчины, женщины или просто, как вон та, маленькая картина — ваза с цветами.
Рядом со шторкой, слева, висела большая картина: красивая дама в шляпе, и в дорогом атласном платье.
-Надо же, платье-то атласное!
Шторке захотелось поговорить с этой картиной. Она чуть потянулась навстречу к картине, обращаясь к ней, сказала:
-Извините, можно мне спросить у вас?..
Но в ответ картина фыркнула пренебрежительно. И обращаясь к герцогу напротив, сказала:
-Вы только посмотрите! Эта тряпка еще смеет со мной разговаривать!
-Не обращайте на неё внимания, сударыня.
Такого шторка не ожидала, у неё даже края завернулись от досады.
-Тряпка,- это же надо такое сказать! Ну, какая я тряпка? Сама Анна Петровна любовалась мной. И вообще я не просто так вишу, я закрываю окно. А значит, я нужнее, чем эти картины, которые просто так висят, и пользы от них ни какой. Пыль только собирают.
Ей хотелось чувствовать свою значимость, и она в этом себя убеждала. Так ей было легче.


5 глава.


Однажды в зал двери распахнулись, от чего шторка зашевелилась. Слуги бегали туда-сюда, заносили столы, что-то выносили. Двери закрывались и открывались. Шторка, ходила ходуном. Наконец, она не выдержала и спросила у маленькой картины с цветами:
-Что случилось?
У большой картины она не рискнула спросить.
Картина долго пренебрежительно молчала.
Шторка терпеливо ждала.
Наконец, картина с нескрываемым раздражением сказала:
-Такое бывает каждый год. Сегодня именины у нашей хозяйки.
-Наверно, это очень интересно?- сказала шторка, пытаясь продолжить начатую беседу.
Но картина больше не отвечала.
Шторка не обиделась. Она, стала просто с интересом наблюдать за происходящим.
Где-то заиграли музыканты. Их шторке не было видно, но это напомнило шторке о Дашеньке. Ведь шторка рождалась с песнями.
Но вот стали появляться незнакомые, но очень важные мужчины и женщины в красивых нарядах, совсем как на картинах. Люди ходили от одной картины к другой, восхищаясь при этом. Шторке всё больше, и больше становилось, как-то, не по себе. Она, наконец, поняла, что ей тоже хочется, Что бы её заметили.
-Ну чем я хуже их? Я тоже красивая. А они старые. Каждой лет по сто с хвостиком. А я новенькая, Вон как ниточки мои блестят. Ведь новое всегда лучше, чем старое. Правильно вон та дама сказала, что им цены нет. Конечно, нет, какая же может быть цена, если с этого герцога краска сыпется. Нет! Они меня просто не видят в этом углу. Ну почему это окно именно здесь, а не где-нибудь посередине?
Из этой самоистязающей обиды шторку вывел возглас:
-Ах!
Шторка замерла! Перед ней стояла дама в красивой шляпе с перьями. Она смотрела прямо на неё.
-Ах,- опять сказала дама,- боже, какая прелесть!
Она обернулась и, обращаясь в зал, позвала:
-Георгий Петрович, подойдите сюда, будьте любезны.
Подошел солидный мужчина лет сорока пяти.
-Посмотри дорогой, ты видел ещё такое где-нибудь? Какое чудо!
Шторка точно знала, что ни вверху, ни внизу никаких картин не висело.
Значит, это «ах» предназначалось ей шторке. Да-да! Именно ей.
Перед шторкой уже стояло человек пять, и все разглядывали её. Да, её
разглядывали как те картины! Ей захотелось закричать:
-Вот видите! Я тоже!
Что тоже она не знала, но что тоже — это она точно чувствовала и знала.
Перед собой она слышала,- прелесть, прелесть!
И от этого вся её сущность заполнялась гордостью за себя.
Эти важные люди не обошли её своим вниманием. Они заметили её тут, в этом углу. И восхищались, пожалуй, даже громче, чем картинами.
Когда праздник закончился и зал, наконец, опустел, шторка с нескрываемой радостью и любопытством посмотрела на картины. И тут она услышала:
-Нет, вы только поглядите,- сказала картина с дамой в красивой шляпе,- эта тряпка вообразила себе, что она может сравниться с нами!
-Успокойтесь, сударыня, она не стоит, чтобы вы так нервничали,- поддержал её герцог.
-Господа, господа,- вмешалась картина с рыцарем на коне,- неужели этот кусок тряпки заслуживает, чтобы вы ему уделяли столько внимания.
-Да барон, вы правы, у нас, действительно, есть о чем поговорить.
Шторка взглянула на стулья, как бы ища у них поддержки, ведь они тоже оббиты атласом. Но стулья жили своей какой-то жизнью, и не вмешивались ни во что. И шторка осталось в гордом одиночестве переварить эту обиду.
-Ну почему они так со мной, почему? Только потому, что я шторка, а не картина? Но вот если бы меня одеть в рамку, я бы была не хуже их.
Шторке очень нравились рамки у картин. Она с тоской и каким-то трепетом разглядывала узоры на рамах. Они придавали картинам богатый и роскошный вид.
К Анне Петровне частенько заезжали знакомые. А теперь, некоторые специально посмотреть на шторку. Шторке было очень приятно. Однажды шторка опять увидела ту даму, которая её первая заметила. Дама стояла перед шторкой и больше не восхищалась, она стояла и молчала. От чего шторке стало как-то не по себе. Затем она ушла, и больше её шторка не видела.
Однажды Анна Петровна зашла в зал с двумя дамами, которые слышали об этой шторке и теперь стояли и смотрели. Восхищениям не было конца. Дама в черной шляпе, наконец, сказала, что этой шторке не место здесь висеть.
-Да-да,- подхватила другая дама,- её надо оформить и повесить на видное место. А окно надо просто заделать.
«Хорошо,- подумала Анна Петровна,- надо будет подумать над этим предложением. Ведь действительна хорошая работа.
Молодец Дашенька».

6 глава.


Оставшись одна, шторка стала обдумывать весь этот разговор.
«Что значит оформить? И что значит не место ей тут? По-моему, я неплохо справляюсь со своими обязанностями».
Ей хотелось спросить, что это всё значит, Хотя бы у той картины с цветами. Но она не решалась. Она боялась опять услышать в свой адрес какие-нибудь колкости.
Через несколько дней дверь открылась, и шторка увидела Дашеньку. Дашенька шла прямо к шторке, рядом шли еще две девушки. Дашенька подошла к шторке. Та всей силой подалась навстречу, колыхнувшись при этом. Дашенька улыбнулась, погладила её. Шторка замерла, ощущая давно забытое чувство. Как часто она вспоминала об этих руках. Ей невыносимо захотелось услышать её песни и чтобы её руки опять, и опять трогали и гладили её.
Шторку сняли с веревки. Натянули на почти такие же пяльца, на которых Дашенька её вышивала. Затем измерили, поставили и ушли.
Шторка недоумевала,- что всё это значит? Она, силилась понять, но не могла. Ей было трудно сосредоточиться в таком непривычном положении. В таком виде шторка простояла дня два.
И вот дверь открылась, и в зал вошли два мужичка. Один нес сундучок с инструментами, другой нес (кто бы мог подумать!) раму. Рама была очень
красивая, резная, покрытая лаком. Шторка посмотрела по сторонам.- Для кого предназначалась эта рамка? Кому? Картины все были в рамах. Может новую картину собираются вешать?
Мужички, подошли к натянутой шторке, и поставили около неё раму.
-Неужели мне?- прошептала про себя шторка,- быть не может! Но ведь поставили около меня! Значит! Фух!
У шторки дух перехватило.
-Ну да, это мне! Меня хотят одеть в раму. Невероятно!
Сколько втайне, от всех она мечтала об этом!
И вот, смотрите, все смотрите!..

7 глава.

Наконец шторка было в раме. Рама, была свежая, пахла лесом и лаком. Пока её вешали, она украдкой поглядывала на картины. Она видела, вернее, чувствовала в них удивление и досаду.
-Ну вот! Ну, вот теперь я им покажу, что я не тряпка, и теперь я даже не шторка, а настоящая картина.
С этими словами её, наконец, повесили.
Она висела теперь, на противоположной стороне, и вид зала был совсем другой. Она просто висела и не о чем не думала, просто осваивала своё новое качество.
Картины смотрели на шторку (теперь картину якобы!) с нескрываемым интересом. Не часто происходит, что-либо подобное. Картины молчали и просто глядели на картину-шторку. Раньше не проходило и пяти минут, чтобы в её адрес не было сказано что-то колкое. Да, действительно, они не знали, как им теперь поступать. Как им к ней теперь относиться: как к равной или как?
А самой шторке было сейчас абсолютно безразлично, как на неё смотрят картины. Она, шторка, которая висела там, в углу, и прикрывала ни кому не нужное окно, теперь вот в раме, на самом видном месте. И замете, в очень красивой и новой раме.
-Да, пожалуй, моя рама, красивее, чем у этих картин. И теперь я, пожалуй, даже равноправная. А может, даже и лучше. Ну, конечно, лучше, ведь я не обычная картина, а вышитая. А поэтому лучше!
К картине-шторке подошла Анна Петровна, долго смотрела на неё, потом сказала,- хорошо,- и ушла.
Да действительно, хорошо! Шторке было очень хорошо, и как-то сделалось сразу, очень спокойно
Теперь в этом своем новом качестве для картины-шторки пошли однообразные дни. Она уже привыкла, что ею восхищаются, да и с картинами у неё сложились, наконец, равные отношения. Они одинаково висели, на них одинаково смотрели, они были равноправными.
Вечерами, и длинными ночами, (ведь картины не спят) какая-нибудь картина рассказывала свою или людскую историю. Картины знали много интересного, потому что они много повидали на своем веку. Шторке не было что рассказать, т.к. она ещё ничего не успела увидеть и пережить. Но слушать ей очень нравилось. Как только какая-нибудь картина принималась
за очередной рассказ, шторка-картина, замерев, слушала. Конечно, рассказ не сразу начинался. Картины как всегда, спорили за очередность, долго выясняли, кто же последний прошлый раз рассказывал? Картина с герцогом на коне, которая прожила не один век, всегда спорила отчаянно. Она доказывала с таким усердием, что на ней появлялись все новые и новые трещины. И всё время с неё, что-то сыпалось. Наутро прислуга, подметавшая пол всегда недоумевала,- ну почему около этой именно картины столько пыли и какой-то песок. Она смотрела на картину и качала головой.
Если герцог на картине мог бы отвернуться от стыда, он обязательно это сделал. Картине с герцогом было очень неудобно, что после ночных баталий, только около неё было столько мусора. Но рассказы именно герцога шторке-картине нравились больше чем другие. Они были насыщенны — мифическим и таинственным. Выражаясь по человечески, волосы становились дыбом и по шкуре бегали мурашки. В общем, у шторки, было, что-то в этом духе, когда она слушала его рассказы.
И вот в один из таких вечеров, вернее было уже за полночь, герцог, выдержав очередную баталию (видимо, сам герцог при жизни был отчаянным воякой) стал рассказывать про то, как его, то есть картину с ним, похитили из замка:
-Была гроза, вот как примерно сейчас. Всё гремело, сверкало, дребезжало, завывало. В зал вошли двое в плащах с факелами, долго ходили, а потом срезали именно меня, завернули и унесли. Единственно, за что можно было переживать, это чтобы не намокнуть. Но они меня всё-таки подмочили. Вон там, в низу, сбоку, теперь там краска осыпается. Меня везли по морю, была такая буря, что я даже при жизни такой не видел. Долго команда боролась, но корабль всё-таки добрался до берега. Капитан…
И в это время вдруг дверь в зал тихо открылась. Герцог замолчал. Двое мужчин со свечками вошли в зал. Оглядевшись, первый сказал?
-Ничего не видно.
Второй, шикнул на него:
-Тихо ты!
Они стали подходить к каждой картине, освещая её свечкой, и при этом говорили:
-Нет, не эта.
Шторка с интересом наблюдала за происходящим. Подумала:
-Наверно опять пришли воровать картину с герцогом. И за окном дождь с громом, всё сходится как он и рассказывал.
Она посмотрела на картину с герцогом, около которой сейчас остановились эти двое.
-Нет не эта,- в который раза кто-то из них сказал.
-Интересно, тогда, за какой картиной они пришли?
Она стала оглядывать остальные картины, к которым эти двое еще не подходили.
В это время свет осветил её. И она услышала:
-Это она!
-Ты точно знаешь, что именно эта?
-Да-да! Петрович мне её обрисовал.
-Но может быть! Вон тот герцог и то лучше. Старинная картина!
-Петрович сказал ясно, вышитую!
-Ну, вышитую, так вышитую. Тихо ты, чего орёшь!
-Снимай, чего стоишь. Быстрее!
«Не может быть,- думала шторка-картина, и это со мной, меня хотят украсть! И куда меня? Что как этого герцога повезут, по морю, и будет шторм, и меня намочат? А что если корабль утонет? Тогда Дашенька и Анна Петровна очень огорчатся. Нет, мне не хочется, что бы меня отсюда снимали. Мне здесь очень хорошо. Я привыкла. И вообще мне не хочется никуда плыть! Нет, неужели, это всё со мной? Ну почему со мной»?!
Ей захотелось стать незаметной, даже стать опять просто шторкой и висеть там, в углу, никем незамеченной. Впервые ей захотелось стать некрасивой и незаметной.
«Вот если бы сейчас сюда зашла бы Анна Петровна или хотя бы Дашенька. Они бы меня ни за что не отдали! Ну, где все?!!! А»???
Но люди по обыкновению своему ночью спят. Не спят только вот эти…
Её сняли, скрутили и понесли.
Когда её, наконец, развернули, то картина увидела, что на неё смотрит мужчина и услышала:
-Да именно она,- сказал тот.
Картина-шторка увидела как этот мужчина, что-то дал этим мужичкам, и они ушли.
Шторке этот мужчина показался очень знакомым. Когда то она его уже видела. Она не успела додумать, где она его видела. Её скрутили опять, завернули в бумагу, завязали бантом, и понесли.
«Сейчас меня отнесут на корабль», подумала шторка.
И вот её опять стали разворачивать. Шторка услышала:
-Ах! Александр Петрович, вы душка! Неужели это то, что я просила!?
-Да, дорогая, для тебя я ничего не пожалею и на всё пойду!
-Так уж и на всё?- кокетливо говорила она, развязывая бант и разворачивая бумагу.
Шторка была развернута.
-Ах!- опять сказала дама.
Шторка сразу её узнала. Это была та самая дама, которая её первая увидела. И та, которая потом приходила, стояла, и молча, на неё смотрела.
Странное и в то же время жуткое предчувствие пронизало шторку.
Подержав какое-то время шторку, любуясь, она бросила её на тахту и, обращаясь к Александру Петровичу,- сказала:
-Не желаете отобедать с нами?
-С удовольствием.
А шторка осталась лежать в смятом состоянии. Нехорошее предчувствие её не покидало. В таком смятом положении она лежала долго. Казалось, о ней забыли. Шторка просто лежала, ни о чем не думая. Она просто ждала, что будет дальше. Ведь её, зачем то выкрали, принесли сюда. Значит, она нужна и скоро за ней придут и повесят. Там, будут, возможно, другие картины, мы познакомимся. И я им со временем буду рассказывать, как меня выкрали, как мне было страшно, и как ей не хватает её старых друзей.

8 глава.


Наконец пришла та дама, с женщиной и распорядилась:
-Вот из этого!
Женщина взяла шторку и понесла её в комнату, очень напоминающую ту, в которой вышивала её Дашенька.
-Что же они хотят со мной делать? А ну да, конечно, когда меня снимали с рамы, там вверху и внизу задрались ниточки. Конечно, они хотят меня подремонтировать. И я буду опять как новенькая, меня повесят на самое видное мес…
Тут шторка увидела в руках у той женщины, которая её принесла не иголку с ниткой, а ножницы!
НОЖНИЦЫ!? Огромные ножницы!
-Ножницы!- прошептала в диком ужасе шторка.
-ЧТО!? ЧТО!? Что она собирается делать?
Страх, жуть, охватил шторку!
-Где же эта дама? Она, наверно, не знает, что эта ненормальная женщина собирается со мной сделать? Она же, меня сейчас действительно разрежет!
Женщина поднесла ножницы к шторке, собираясь уже начать резать, как услышала слабый треск. Шторка разрядилась статическим электричеством. Это всё, на что была способна шторка, защищая себя.
Не обращая внимания на это, женщина разрезала шторку на две части. Из шторки сделали две подушки: большую и маленькую.
Их принесли и положили на диван. Да! Такое трудно было представить!
-Теперь я по-ду-ш-ка! Я подушка! Подушка! И ничего не исправишь, не изменишь! Самое страшное, что ни чего не воротишь! Теперь даже Дашенька меня бы не узнала. Нет, если, конечно, присмотрелась, то узнала. Но где Дашенька? Где? А я лежу вот тут подушкой.
Но время шло, и надо было как-то с этим мириться. И шторка-подушка мирилась. Рядом лежала её сестричка, а значит, она не одна.
В комнате, где лежала шторка-подушка напротив, стоял большой камин, над камином висели часы. Комната была большая. Когда камин растапливали то Вероника Владимировна, (так звали ту даму), располагалась поближе к камину на диване, подкладывала под себя подушку. Когда просто лежала,
когда читала. Шторка поначалу ни как не могла понять, нравится ей это или нет. Но потом она поняла, что просто хочет быть нужной. И если ею пользуются, значит, она нужна. А это самое главное быть кому-то нужной. Вероника Владимировна брала её почти везде с собой даже когда куда-нибудь выезжала. Её засовывали в угол, облокачивались на неё, иногда даже садились. Постепенно шторка-подушка стала замечать, что нитки, которыми
вышивала её Дашенька, в некоторых местах потрепались и висели некрасивыми разноцветными клочками. Все чаше и чаше подушка вспоминала о Дашеньке, вспоминала её пение, ласковые руки.
-Вот если бы она увидела, в каком состоянии я нахожусь. Она обязательно всё поправила, она бы взяла иголку, нитку и отремонтировала меня. И я бы еще раз услышала её песни. Интересно как там герцог? Все так же воюет? Вспоминают ли они обо мне? Наверно уже и забыли. Посмотреть бы на них еще хоть один разочек, послушать их истории. Ой! Нет! Нет — они увидят, что я подушка, и будут смеяться надо мною. Собственно, чего я так нервничаю? Никто не собирается меня туда нести. Да и пусть я буду тут.
Все меньше и меньше пользовались подушкой. И вот, в один прекрасный день, её взяли, и бросили на пол.

9 глава.


-Уронили, сейчас поднимут. Так не раз бывало.
Но поднимать её, ни кто не спешил. Мало того Вероника пододвинула её ногой и поставила на неё обе ножки.
Если бы подушка могла плакать, она расплакалась бы от обиды. Как можно вытерпеть такое унижение!
Шторка-подушка сразу как-то скукожилась, и обмякла.
-Что ж, ноги так ноги. С грустью она поглядывала на свою сестричку, которая так и лежала в углу дивана. Ею мало пользовались.
Вышивка на подушке всё больше и больше рвалась, потому что у Вероники были остренькие каблучки, и они с каждым разом всё больше и больше выдергивали нитки. Веронике это тоже не нравилось, так как всё время приходилось наклоняться и освобождать каблучок от ниток.
Однажды её взяли в карету.
-Всё-таки разнообразие, чем валяться под диваном в пыли.
Вероника как всегда поставила на неё свои ножки. Около разъезда пришлось остановиться. Вероника хотела быстро выйти из кареты, но зацепилась каблучком за нитки…
И тут, случилось не поправимое! Вероника сильно махнула ногой, и подушка вылетела из кареты. Врезавшись в дерево, она сползла на землю.
-УФ!- только и смогла сказать себе подушка,- вот это д-а-а!
И тут она увидела, как дверца захлопнулась и карета поехала!
-А я!? Ничего себе! Они забыли меня! Ну да сейчас Вероника Владимировна будет ставить ножки и заметит, что меня нет, и вернется за мной… … …

10 глава.

Шли дожди, палило солнце, потом снег, холод, сырость, грязь.
Подушка пребывала в небытии.
И вот однажды подъехала карета, и из неё вышла,- кто бы мог подумать!- Анна Петровна. Ну, конечно, шторка её сразу узнала, очень обрадовалась. Всей своей сущностью она пыталась, что-то сделать. Да-да именно сделать. Впервые за своё существование она пожалела, что не может двигаться.
-Что же делать? Она не видит меня! Ну, вот же, вот я! Я тут! Ну, пожалуйста, посмотрите на меня, поднимите меня! Отнесите меня к Дашеньке! Неужели не увидят? Я так долго ждала, я столько вытерпела!..
И в это время её как будто кто-то услышал. Порыв ветра подхватил подушку и подкатил прямо под ноги к Анне Петровне.
-Ну вот, ну же! Сейчас меня увидит, обрадуется, поднимет. И я!.. Ну!.. Ну ожалуйста!!!
Анна Петровна посмотрела брезгливо на этот грязный комок, поморщилась, села в карету, и уехала.

-ВСЕ!!!
Последнее, что подумала подушка:
Теперь всё!..
Я не беду больше подушкой.
Я не буду больше картиной.
Я не буду больше шторкой
Простите, если, что не так!…
Меня…
больше…
нет!!!
Мне нравится10
11
Добавить в закладки
1113
11 комментариев
Наталья (Наталья)
2018-04-05 17:08:31
+2
Спасибо за интересный рассказ! Очень понравился!
Галина (Галина Булахова)
2018-04-05 18:22:17
0
благоДАРЮ за тёплые слова…
busslkk (Ирина)
2018-04-06 10:51:36
+1
Галина, я Ваша фанатка!
Галина (Галина Булахова)
2018-04-06 12:39:59
0
мне приятно… благоДАРЮ inlove
Irina Kirtoki ( Ира Сокира) (Ирина)
2018-04-06 15:55:56
0
У вас странный талант. Почти после каждого рассказа почему-то неприятные чувства возникают.
Галина (Галина Булахова)
2018-04-06 16:01:54
0
если возникают чувства — это уже хорошо…
lubava
lubava
1
2018-04-06 19:10:46
0
Очень странное предложение- Но в зале, где висело много разных картин и т.д. или я что то не поняла? Это первая глава.
Галина (Галина Булахова)
2018-04-06 23:09:20
0
я не поняла, что вы не поняли?
Irina Kirtoki ( Ира Сокира) (Ирина)
2018-04-06 19:16:54
0
То есть, вам всё равно — какие чувства возникают.
vitmoney ( Валентина ) (Валентина)
2018-04-13 22:45:41
0
Галина, взапой прочитала ваш рассказ, переживала вместе со шторкой, радовалась за красоту вышивки и вышивальщицы. Конец печальный, но так в жизни и бывает, все имеет начало и все — свой конец. Спасибо большое! Желаю вам успехов в вашем творчестве!
Галина (Галина Булахова)
2018-04-13 23:42:49
0
ооо, как хорошо написали, а то вот некоторые мне вот так пишут… цитирую:

-«У вас странный талант. Почти после каждого рассказа почему-то неприятные чувства возникают.