"Долг". А.Анисимов

Прошло уже сорок дней, как Настасья похоронила супруга. А на сорок первый день в дверь её избы постучал Николай.

— Настасья, у меня к тебе разговор один есть, — сказал он не очень уверенным тоном.

— Какой ещё разговор? — неприветливо встретила соседа хозяйка.

Николая Настасья всегда недолюбливала, потому что характер у того был вспыльчивый и даже скандальный. Если бы не покойный муж, она бы этого соседа и на порог не пускала бы. Но муж Михаил его почему-то привечал. Покойный муж у неё вообще был слишком добрым человеком, и дружил в деревне со всеми соседями, не зависимо от их характера.

— Я вчера на сороковинах при всех не стал тебе этого предлагать, чтобы люди чего-нибудь не подумали нехорошего… — продолжил неуверенно говорить Николай.

— Чего это ты не стал предлагать? — насторожилась Настасья.

— Сейчас скажу… В общем, это… Надо будет Михаилу памятник на кладбище поставить...

— Без тебя знаю! — тут же вспыхнула хозяйка. — Мы уже с детьми всё про это обговорили. Тебе-то, вообще, какое дело до наших дел? Ты о своих делах думай, а в наши не лезь!

— Ты, Настасья, сразу-то не кипятись, — спокойно осадил её сосед. – Надгробный памятник теперь больших денег стоит. Очень больших. Я тут заходил на кладбище, узнавал.

— Ничего, мы не бедствуем. У меня сыновья в городе много зарабатывают. Мы и памятник поставим, и оградку металлическую справим. Всё как надо. И без твоих напоминаний.

— Да погоди ты! – Николай начинал злиться, потому что сказывался характер. — Дослушай хоть раз человека до конца. У твоих детей, наверное, деньги-то не лишние. Им, наверное, они нужны для других дел. И тебе тоже нужны. А я… Я хочу поставить Михаилу памятник на свои средства. Понятно тебе? Полностью на свои.

— Чего? — Настасья с подозрением уставилась на Николая. – Это с чего это вдруг такая щедрость?

— А с того. Я твоего мужа уважал, и поэтому хочу...

— Да мало ли что ты хочешь?! — чуть не в крик ударилась Настасья. — Тебе что, самому, что ли, деньги не нужны? Или ты подпольный олигарх? Вроде, за тобой такого люди не замечали. Так что, не смеши меня, Николай! У тебя жена есть. И если она узнаёт, что ты Михаилу памятник на свои деньги ставишь, она меня опосля со свету сживёт.

— Не сживёт! – Сосед чуть не топнул ногой. — Она уже в курсе моих планов. И полностью согласная.

— Ах, она согласная?! Зато я не согласная! Это мой муж, и значит я ему памятник должна ставить! И я поставлю! Понятно тебе? Всё, разговор окончен. Иди, давай, отсюда.

— Ты чего, Настасья, с ума сошла? — растерялся сосед. — Я же тебе помощь предлагаю. Безвозмездную. Ты чего творишь-то?

— Не нужна мне твоя помощь, говорю, — гордо ответила Настасья. — Я не нищенка, чтобы мне просто так помогать!

— Да что же ты за вредная баба такая?! – Николай даже зарычал от злости. — И как только с тобой Мишка всю жизнь прожил, с такой?! Ох, была бы ты моей женой, я бы из тебя давно всю дyрь вытряс!

— Ах, ты ещё и оскорблять меня удумал?! –Хозяйка переместилась ближе к печке, и сделал угрожающий вид. — Ну-ка, иди отсюда, пока цел! А не то я возьму ухват, и протяну тебе по хребтине!..

— Ладно, чёрт с тобой, я пойду, — гаркнул сосед, затем полез в карман, вытащил оттуда пачку денег и припечатал их к столу. — Но сначала — вот! Забирай эти деньги, и делай с ними что хочешь. Хоть в печь их бросай!

— Ты что сдурел, Николай? – Настасья, увидев тысячные купюры, страшно растерялась. — Ты чего это деньгами просто так швыряешься? Или у тебя, на самом деле, временное помешательство? Я ведь сейчас эти деньги-то возьму, и твоей жене передам. Пусть она тебя за эти твои благородные жесты сама отдубасит.

— А она их не возьмёт, эти деньги! Понятно?

— Да почему же она не возьмёт-то? Вы что, их украли, что ли? И хотите срочно от них избавиться?

— Ну, ты, Настасья, и… — Николай даже задохнулся от возмущения. — Эх, вынудила ты меня сказать тебе правду… Хоть я твоему Михаилу и обещал, что не скажу… Но теперь деваться некуда. Пусть он меня простит. В общем, я пришёл вернуть долг. Понятно тебе?

— Чего? Какой ещё долг?

— Обычный, денежный. Михаил мне лет десять назад очень сильно помог этими деньгами...

— Михаил? Тебе? Деньгами? – Настасья не верила своим ушам.

— Ну, да. Я ему их давно уже хотел вернуть, но он, почему-то, не брал. Говорил, мне деньги пока не нужны. А вот когда я помру, поможешь как-нибудь моей супруге. Можно даже не деньгами, а просто делом каким. Эх, Мишка-Мишка… Я ведь и сам уже не очень здоров. Вот вчера мне и подумалось, — а вдруг, когда тебе помощь денежная понадобиться, меня уже и самого на этом свете не будет. А долг за мной-то останется. Это же грех. Поэтому я и хотел Михаилу на эти деньги памятник поставить. На всю сумму. Решил, пока не поздно, оказать тебе такую вот помощь. Понимаешь теперь?

— Да что ты брешешь-то? – всё не верила ему Настасья. — Если бы Михаил дал кому-то в долг, он бы мне, наверное, сказал?

— Как бы ни так, сказал бы он тебе. Да ты бы его за такие деньжищи со свету сжила бы ворчанием своим. Здесь же сорок тысяч, как ни как!

— Сколько?! — Настасья замерла и уставилась на деньги. — Как же это? А почему я не заметила, что денег в семье не хватает?

— Потому что твой Михаил работать умел как никто другой. Он же вон какой дом вам справил. И детей на ноги поставил, да в люди вывел. Золотой мужик был… Золотой...

— Но я бы не смогла не заметить… — всё бормотала Настасья. — Сорок тысяч по тем временам… Это же… С ума сойти — сколько… А он тебе взял, и просто так дал...

— Да он не только мне, он многим в деревне помогал, — вдруг признался Николай. — И всем так же вот запрещал тебе про это говорить.

— Да почему же запрещал-то он? — растерянно спросила женщина. — Почему? Я же, чай, была не чужая…

— Сама знаешь почему… — пожал плечами Николай. – Женщины, они не любят, когда мужья деньги в долг кому-то дают. Моя ведь — тоже такая же, как ты. Говорит — давать в долг легко, а вот забрать его обратно — непросто. И это верное замечание. Но Михаил, он был другой. Он всем говорил — отдашь этот долг моей супруге, когда меня не станет.

— Господи… — Настасья медленно опустилась на стул. — А я-то думаю, чего это мои соседи, с ума все посходили, что ли? Один дров мне на баню привез просто так, второй на днях землю под осень вспахал, и деньги брать отказался. А Иван Михайлов обещал комбикорм для курей десять мешков за просто так.

— Да, Настасья. Вот такой у тебя был муж. Так что, ты деньги эти куда хочешь пускай. А лучше, всё-таки, пусти их на памятник. Но… да, это ваше дело, семейное. Всё. Пойду я.

Николай шумно вздохнул, развернулся и побрёл к двери.

— Николай, ты это… — остановила его Настасья. – Ты прости меня, старую, за резкость. И… спасибо.

— Это не мне, это Михаилу твоему спасибо. Царство ему небесное. – Николай улыбнулся хозяйке и вышел из избы.

А Настасья ещё долго сидела за столом, перебирала оставленные деньги, и тяжко вздыхала…

Андрей Анисимов Художник Владимир Ульянов