Ромашковая свадьба

Офисная работа прибавила Глебу лишние килограммы. Друг Ярик, посоветовал заняться спортом. К спорту Глеб был равнодушен. Ему нравились танцы. Танцы, бальные, а не те дрыгалки на городских танцплощадках, которые больше походили на танцы диких племён Африки. Друзья Глеба были фанатами футбола и хоккея, он же мог часами смотреть показы бальных танцев.

Не смотря на свою полноту, тело его в танце было пластичным и гибким. У него был хороший музыкальный слух, и чувство ритма. Купив абонемент на курсы бальных танцев, он с головой окунулся в мир прекрасного.

После первых занятий, от усталости у него заплетались ноги.

С каждым занятием, лишние килограммы сгорали как уголь в паровозной топке.

Танцы приносили Глебу радость и ощущение праздника. От танцев он получал огромное удовольствие, и эффективную нагрузку на мышцы. Осанка его улучшилась, появилась уверенность в себе.

На последнем занятии педагог поставил его в пару с худенькой, светловолосой девушкой. Звали девушку-Аля, Алька, Алевтина. Кому как нравилось.

Ча-ча-ча! Энергия, страсть, и ритм этого танца, закружили их в вихре соединив воедино.

Танцевала партнёрша зажигательно.

С этого дня они больше не расставались.

Девять лет совместной жизни пролетели незаметно. На Ивана Купалу исполняется годовщина их ромашковой свадьбы.

У каждого понимание отдыха разное. Кто-то нежится на морских пляжах, кто-то принимает солнечные ванны у себя на даче между грядок с клубникой, а кому-то нравится получать адреналин, сплавляясь на байдарках по горным рекам Алтая.

Выбор огромен. Всё зависит от вашей фантазии и, толщины кошелька. Суть дела в том, что отдых нужен всем. Природа, свежий воздух, свежие фрукты, овощи и ягоды-заряжают нас энергией. На отдыхе мы получаем позитивные эмоции.

До свидания город, разогретый асфальт, душные квартиры, и бег «по кругу»!

Здравствуй родная деревня, чистый воздух, парное молоко с маминым хлебом, колодезная водица, звёздное небо, и огромная луна!

Два года Алька не приезжала к матери. Отдыхали с мужем на югах.

В этом году, муж упросил её поехать к тёще, в деревню.

Глеб, муж Алевтины был городским жителем, и так уж вышло, что в деревне ни разу не был, а хотелось. Хотелось увидеть деревенскую жизнь не по телевизионным репортажам, а воочию. Из рассказов жены он знал, что в деревне имеется речка с родниками на дне, и что с одной стороны вплотную к деревне примыкают сопки, заросшие соснами.

Рассказала ему жена не только про хорошую рыбалку, но и про три главных отличия деревни от города. Мол в деревне дома пониже, а «асфальт» пожиже. А ещё комары там, величиной с кузнечиков. Но как ни старалась она запугать мужа, он продолжал настаивать на своём, и Альке пришлось смириться.

Самый долгожданный и волнительный момент-это сборы.

Последний рабочий день перед отпуском, отнял у Альки все силы.

Городская духота была не выносимой. За весь месяц не пролилось ни одной капли дождя.

От жары асфальт плавился, и становился тягучим как жвачка. Добравшись до дома, она с облегчением нырнула в прохладу подъезда.

Лифт снова не работал. Значит идти придётся пешком, на четырнадцатый этаж.

Тяжелые пакеты оттягивали руки. Отдыхать пришлось через каждые три этажа.

Обессиленная, и готовая вот-вот расплакаться, она «заползла» в квартиру.

Глеб хлопотал на кухне. Чтобы не выплеснуть своё раздражение на мужа, решила охладиться под душем.

Через полчаса, после плескания под прохладной водой, у неё снова появился интерес к жизни.

От ароматической лампы по всей квартире растекался любимый Алькин аромат-цитрусовый.

Глеб за это время успел накрыть стол, и сейчас открывал бутылку с вином.

Наполнив бокалы, он произнёс тост- за отпуск! Затем положил перед женой два купейных билета.

От удивления, и в тоже время от радости, Алька поперхнулась вином. С воплями-«У меня идеальный муж!», ринулась в кладовку за чемоданами. Вслед за чемоданом на Альку посыпались свёртки. Что-то тяжёлое, и явно металлическое, ударило её по лбу.

-Ну вот, ещё не хватало с синяками явиться к родным.

Распотрошив все свёртки, она с недоумением посмотрела на мужа.

-А ты кровать с собой не хочешь взять?

Из всех свёртков она оставила только спиннинг. Резиновые сапоги, рыбацкий котелок-который свалился ей на голову, бинокль, и складной стульчик-вернулись на свою прежнюю позицию.

Глеб вертелся возле неё стараясь хоть что-то спасти, но таможня в образе его любимой жены, не давала «добро» на провоз большей части вещей.

После долгих препирательств, боясь, что спиннинг тоже попадёт в список не нужных вещей, Глеб смирился.

И так, билеты куплены, чемоданы собраны.

Ночь перед отъездом, прошла в Алькиных воспоминаниях о деревне. О том, как мама пекла лепёшки с земляникой, со сметаной, которые хрустят и тают во рту.

Под утро Глеб задремал, и ему снились тёщины оладушки, земляничные поляны, щуки с карасями и петух, который кукарекал ему прямо в ухо.

Разбудил его щелчок по носу. Алька стояла перед ним, и держала в руках звенящий будильник.

На вокзал прибыли за полчаса до посадки. Билеты были куплены в седьмой вагон, но ждать состав решили в центре перрона, поскольку трудно угадать с какой стороны он будет находиться. Последний вагон могли прицепить первым, а первый мог оказаться в конце состава.

Состав подали с большим опозданием. Значит всю ночь машинист будет нагонять время, а пассажирам придется крепко не засыпать, дабы не свалиться с полок.

Проводники были молодые ребята, возможно студенты, решившие подработать на каникулах.

Купе находилось рядом со служебным купе проводников, за что Глеб тут же, как говорится,«не отходя от кассы», получил нагоняй от жены.

Она пообещала ему, что если проводники будут пьянствовать и дебоширить, то он вместе с ними «ласточкой» вылетит из вагона.

За девять лет совместной жизни Алька, из хрупкой девушки превратилась в даму, которая «коня на ходу остановит», а слова её с делом никогда не расходились. Если пообещала отправить в полёт «ласточкой», то так оно и будет.

Пассажиры разбрелись по своим местам, согласно купленным билетам. После повторной проверки билетов, провожающим было предложено покинуть вагон. Через пару минут состав судорожно дёрнулся, и постепенно набирая скорость, покатил на встречу Глебовой мечте.

За окном длинной чередой потянулись берёзовые рощицы, замелькали деревушки, в которых жизнь шла своим чередом.

На ближайшей станции, в вагон ввалилась шумная группа дорожных торговцев. Громко рекламируя свой товар они разбрелись по вагону, и навязчиво стали предлагать косметику, журналы, пластиковую посуду и шоколад, сомнительного производства.

Захлопнув дверь в купе, Алька решила переодеться в дорожный халатик.

Она не успела застегнуть ни одной пуговицы халата, как дверь купе резко распахнулась, и перед глазами Глеба предстала весьма неприятная для него, сцена-по одну сторону открывшейся двери стояла полураздетая его жена, по другую сторону стоял ошарашенный торговец, и пялился на его жену. Проходивший мимо проводник, пинком под зад, отправил торговца в «полёт» по коридору, и захлопнул дверь купе. Глеб проверил дверную защёлку, она была сломана, значит на ночь дверь придётся чем-то завязывать.

Сверхчувствительный Алькин носик уловил «аромат» дешёвой, чесночной колбасы. Это означало, что пассажиры устроились все на своих местах, перезнакомились друг с другом, а теперь подошло время, чтобы закрепить эту дружбу за накрытым столом. В каждом купе шуршали свертки с провизией, накрывались коллективно столики к трапезе.

Алька решила не отставать от коллектива, достав продукты, пошла за кипятком для кофе.

У титана с кипятком стоял лысоватый дядька, и заполнял свой термос. Проводник расставлял на подносе стаканы с чаем, и смешно пританцовывая, что-то напевал. Его завывания сложно было назвать пением. Наполнив свой термос, дядька поинтересовался у проводника; «Ты чего воешь?». В ответ услышал-детство вспомнил, и подхватив поднос с чаем, проводник стал разносить его пассажирам. Сочувствующе покачав головой, дядька не преминул заметить-хреновое же у тебя было детство, коли так завываешь.

В купе Альку ждал накрытый столик к обеду.

Из свежих овощей и зелени, взятых с собой, Глеб приготовил импровизированный салат собственного сочинения. Перекусив салатом и бутербродами, Алька заварила кофе, и сев у окна, стала наслаждаться пейзажем за окном. Глеб присоединился к ней.

Наслаждаясь ароматным кофе, каждый из них, думал о своём.

Альке вспомнилась пора сенокоса, когда за день так устанешь, что есть не хотелось. Выпьешь лишь кружку молока, да пару горсточек костяники или лесной клубники, и скорей на речку.

Снимешь с себя усталость, и снова на луг.

Загребая сено у кромки леса, можно было наткнуться на подберезовики. Отложишь их в сторонку, чтобы потом взять их с собой, и сварить дома грибовницу или пожарить с картошкой.

Вспомнила, как уставшая забиралась на сеновал и сразу засыпала.

Но стоило в вечерней тишине заиграть баяну, как быстро вскакивала, платьице, туфельки и на ходу заплетая косу, бежала на вечёрку до рассвета! Усталости как не бывало!

В ту пору у них был единственный баянист на три деревни.

Альке повезло, так как жил он в её деревне. Девчатам из соседних деревень приходилось добираться пешком, кому за три, а кому и за пять километров.

Но расстояние не было им помехой. Ни одна летняя вечерка не была пропущена.

Осенью, во всех деревнях справляли свадьбы. Большинство её подруг нашли своих суженых на этих вечерках, и только она, нашла свою половинку в городе.

Глеб в это время мечтал о рыбалке с хорошим уловом.

Продолжая думать каждый о своём, они долго ещё сидели молча.

День клонился к вечеру. Под равномерный стук колёс, незаметно подкрался сон. Слышались голоса и шаги входивших и выходивших пассажиров, но вскоре и эти звуки совсем исчезли. Лишь иногда, сквозь сон пробивался стук колёс, и снова затихал.

Новый день начался с остановки на большой станции. Пока пополнялись запасы угля и воды для состава, Глеб успел сделать несколько снимков вокзала и привокзальной площади.

Здание вокзала было очень старинным, но кирпичная кладка была крепкой и вокзал не выглядел старым. Наши прадеды умели строить.

Купив домашних пирожков и земляничного варенья у старушек торгующих на перроне, Глеб поспешил в купе.

За время его отсутствия, в купе сменились соседи. На смену двум вахтовикам, которые весь свой путь проспали, на освободившихся местах расположились молодая пара с ребенком.

После знакомства, все сели пить чай с вареньем и пирожками, которые принес Глеб. Костя, сынишка новых соседей, взяв пирожок, быстро проскользнул в приоткрытую дверь купе. Удержать его рядом было невозможно. Побыв минут пять на виду у родителей, он снова умудрялся сбежать. Никита с Анной по очереди находили его то в купе проводников, то в соседнем купе у молодых девчат. От них его забирали перепачканного шоколадом и полными карманами конфет.

День незаметно перешел в ранний вечер. Проводник Юрий, как всегда с шутками и прибаутками, разносил чай. Кто-то из пассажиров сказал ему, что его место на эстраде, в качестве конферансье, а не с чайным подносом. На такой комплимент он ответил, что он родился с чайным стаканом в руке, и это стало его призванием. Каждый раз, в том конце вагона где появлялся он, раздавался хохот. Его юмора и позитивного настроения хватало на всех.

В очередной раз забрав своего непослушного сынишку у девчат, Никита предложил скоротать вечер за картами. Проигравшему, каждый игрок должен был трижды ударить картами по ушам. Ударяли чисто символически, но поскольку Анна постоянно проигрывала, через несколько партий, ушки у нее приобрели цвет спелой малины. Сжалившись над ней, игру прекратили.

На свою станцию прибыли ранним утром следующего дня.

Анна с Никитой ехали дальше. Попрощавшись с ними, Алька с Глебом направились к вокзалу. До деревни оставался час езды автобусом. Автовокзал был закрыт, автобусы начнут ходить с семи утра, а это значило, что четыре часа у них пропадут зря. На площади у вокзала, стояло несколько машин частников. Договорившись о цене, и загрузив вещи, отправились в путь.

В открытое окно машины ветерок обдувал утренней свежестью. Водитель оказался разговорчивым, и Алька всю дорогу проболтала с ним интересуясь местными новостями. Доехали быстрее, чем на автобусе. В деревню приехали с первыми каплями дождя. Но набежавшая на деревню тучка, то ли выдохлась пока добиралась, то ли передумала портить гостям первое впечатление, но дождь прекратился так же внезапно, как и начался.

Серафима, мать Альки, тем временем заканчивала печь блины. Опершись на сковородник, она стояла возле печи и смотрела как последний блин вспухает пузырьками и дышит парами, шевелится, набирается золотистого цвета.

При появлении Альки и Глеба во дворе, собака залилась лаем. От такого сторожа ничего не укроется. Услышав лай собаки, Серафима вышла на крыльцо.

На крыльце она столкнулась с Алькой и Глебом. От неожиданности, охнув и всплеснув руками, она бросилась их обнимать. Оправдываясь, что не ждала их так рано, она продолжала охать и суетиться, не зная куда их лучше усадить.

С кухни донесся запах горелого теста. Вспомнив, что в печи остался недопеченный блин, она бросилась к печке.

-Ну вот, у кого первый блин комом, а у меня последний.

Алька успокоила мать и повела ее в горницу, где стала вынимать из чемоданов подарки и показывать ей.

Глеб, воспользовавшись этим моментом, вышел во двор. Сбросив обувь, он спустился с крыльца. Двор был заросшим гусиной травкой. Огромным удовольствием было ступать по травяному ковру. Походив по траве, он присел на скамейку в тени дома. Сидел и любовался высоким голубым небом, цветами в соседском палисаднике, и сладостная истома наполняла его грудь. Было ощущение, что душа отделилась от грешного тела, и словно жаворонок, поет и парит в поднебесье.

(продолжение следует)