Он шел независимо, гордо подняв свой хвостик.
Именно на это я обратила внимание: маленький котёнок, и такое поведение. Обычно котята в этом возрасте находятся возле мамы, а этот сам идёт, и ничего, и никого не боится.
Как раз в этом отрезке времени у меня дома не было кошки, и поэтому я, не раздумывая, подхватила его на руки и понесла домой.
Но, по-видимому, в планы этого котёнка этот вариант не входил.
Тут же стал проявляться его независимый характер: он стал вырываться, царапаться и истошно мяукать.
«Да-а, это чудо мне покажет еще свой характерец», — подумала я.
Окрас у этого котика был очень не обычный: шерстка голубоватая, а на мордочке, ушках и лапках она была более тёмная. Создавалось впечатление о присутствии благородных кровей. Но… Тут было большое НО. На фоне всей этой необычайно красивой благородной голубизны хвостик предательски подкачал. Он был обычным, серо-полосатым.
Пока я везла этот свой трофей, который шипел, мяукал и всё время пытался вырваться, я придумывала ему имя. Когда я открывала дверь в свою квартиру, я уже знала, что его звать Бакс.
Бакс оказался очень умным котиком. Имя своё он сразу усвоил и куда ходить в туалет, отлично знал. Но, ни каких ласк он не признавал. На любую попытку его погладить он кусался и царапался. Независимость проявлялась ещё в одном: если его нечаянно толкнуть, когда его величество спокойно себе идёт, а этим иногда занимался мой сын, то тому виновнику этого содеянного, несдобровать. Бакс, гонялся за обидчиком, пока не вцепится и не укусит, как следует, а сын носился по квартире с криком: «Ма-ам, помоги!..».
Просил он кушать так же оригинально. Первый раз так я даже не поняла, что это такое было. А было это так: он подходил медленно, почему-то с прижатыми ушами, понюхал сначала мою руку, а потом вцепился в неё зубами, правда, не очень сильно, но внушительно. Теперь как только я видела, что он идёт ко мне с прижатыми ушами, я быстренько бежала на кухню кормить его величество, боясь оказаться в немилости.
В коридоре на полу не должна была стоять обувь, Бакс там любил отдыхать. И если кто-либо забудет и оставит там обувь, то он обязательно туда «сходит». Таким образом, этот домашний деспот, завоёвывал себе уважение и пространство.
Как только он достиг половозрелости, начались проблемы посущественнее. Эти проблемы проявлялись особенно ночью. Бакс ходил по квартире и гремел всем, чем можно. Когда было уже нечем греметь, он додумался: запрыгивал на шкаф, там дотягивался до штор и таким образом шумел антресолями. Шлёпать его за это было нельзя, так как последствия были соответствующие, поэтому я придумала следующее: на ночь наливала в ведро воды и оставляла его в ванне. Спросите зачем? А я его туда окунала, и пока его величество сохло, мы спали. За ночь я его окунала раза три. Ну, а днём его величество отдыхало, от ночных бдений.
Решила я его вывести погулять. Нет, правда, я такого ни когда не видела. Обычно, когда кошку первый раз выносишь на улицу, то она прижимается к земле: боится. А тут этого ничего не было. Бакс, как ни в чем не бывало, стал обходить новые владения. Увидев кота, он тут же пошел выяснять с ним отношения. Но, оказалось, что там ещё была парочка котов, и они загнали его на дерево.
С дерева мы его кое-как сняли приговаривая:
— Это тебе не дома нас строить. Скажи спасибо, что шкуру не попортили.
Теперь, узнав, что такое улица, он сидел около двери, демонстративно требуя гулять. Я, конечно, по его требованию выводила гулять. Но эти требования увеличивались и увеличивались, а мне иногда просто некогда с ним было долго гулять. И, когда Бакс после долгого сидения около двери подошел и укусил меня за ногу, я не выдержала, открыла дверь и сказала:
-Да иди ты куда хочешь! — захлопнула дверь и пошла, обрабатывать ногу.
Через час я не выдержала и пошла посмотреть, где мой домашний злыдень. А злыдень, пытался завоёвывать теперь уличное пространство.
Картина маслом: Бакс с каким-то дворовым котом выяснял отношения. Они с воплями катались по земле. Я не стала вмешиваться, просто стояла и наблюдала. Минуты через две дворовый кот капитулировал, убежав в соседний подъезд. Я позвала своего победителя. Увидев меня, Бакс поднял высоко свой хвост и гордо пошел впереди меня домой. Сколько было в его походке превосходства, это надо было видеть.
Выпускала я теперь его, не сопровождая, а потом выходила и звала. Однажды стою в кухне, мою посуду, и думаю: «Вот домою и пойду за Баксом». Вдруг слышу: по дверной ручке кто-то стучит. Пошла, открыла, а там моё сокровище само пришло и стучится. Додумался же.
Теперь процедура выходить на улицу и искать его отпала сама собой. Бакс теперь выходил, когда хотел, и возвращался, когда вздумается. Однажды он не вернулся на ночь домой. Ходили, искали — бесполезно. Вернулся через день вечером, весь поцарапанный, с ободранным ухом. Целую неделю я залечивала его раны. А он отсыпался. Наконец, он опять попросился на улицу и пришел домой примерно через неделю, худющий, с гниющими ранами по бокам. И опять я его приводила в порядок. Так продолжалось довольно-таки долго: он приходил после гулянки, залечивал раны, отъедался, отсыпался и опять уходил. И вот однажды (это было примерно через месяц) я услышала, как по дверной ручке постучали. Я обрадовано, со словами:
— Ну, наконец-то, пришел, гулёна, — открыла дверь и увидела своё сокровище. Но, Бакс не спешил заходить в квартиру.
-Ну, чего ты? Заходи.
Я наклонилась, погладила. Он как-то странно муркнул, и тут я увидела кошечку, которая очень не уверенно поднималась по лестнице. Я в шутку спросила:
-Эта кошечка с тобой?
Я стояла с открытой дверью в квартиру и ждала, что будет дальше. Бакс не торопился заходить, он продолжал мяукать очень тихо. Кошечка ему так же тихо отвечала и очень медленно подходила.
Она, наконец, подошла к Баксу и села рядышком, не переставая ему отвечать. Я поняла, что моё сокровище привел с собой свою вторую половинку.
-Ну, заходите, раз такое дело.
Кошечка была абсолютно уличная, и переступить порог она ну ни как не могла. Я наклонилась к ней, погладила, затем взяла на руки и занесла в квартиру. Бакс зашел следом, нетерпеливо глядя на свою пассию, так, как поглядывает мама — кошка, когда у неё берут её котёнка. Я закрыла дверь и со словами:
-Да не заберу я её у тебя, — опустила её на пол.
Назвали её просто Мурочка. С туалетом не было проблем, она ходила в лоток, по-видимому, Бакс ей показал, куда.
Любовь у них была не обыкновенная. Они часами могли лежать рядышком и разговаривать: он ей мур, она ему в ответ мур-мур.
Иногда, когда Бакс долго и продолжительно её лизал, и ей это надоедало, она могла ему лапой хорошенько врезать. В общем, было у них всё как в любой семье. Примерно через месяц, после того как они пришли, Мурочка родила двух котят. Самое интересное, что когда она стала рожать, Бакс хотел к ней подойти, но получил хорошую затрещину, которая сопровождалась диким воплем и ужасающим шипением. Только через неделю она подпустила отца семейства посмотреть на своё творение. Он долго обнюхивал, затем лёг рядышком и глубоко вздохнув, лизнул Мурочку в носик. Через два месяца мы отдали одного котёнка, а второго не смогли забрать. Бакс и Мурочка его очень рьяно охраняли и при любой попытке его взять на руки просто кидались, заходя по бокам.
Теперь у меня было уже трое: Бакс, Мурочка и котёнок Маркиз. Примерно через полгода я увидела, как моя кошачья чета демонстративно сидела около двери.
-Так, милые мои… я значит должна за вашим ребёнком смотреть, а вы гулять намылились?.. Ну, ладно, идите, идите, только не долго. Хорошо?..
Я открыла дверь и они ушли.
С тех пор прошло много времени, но я всё равно с надеждой прислушиваюсь, вдруг Бакс постучит по дверной ручке…
Часто вспоминаю их и не могу предположить, что могло случиться?
Ну, а Маркиз?.. Это уже совсем другая история.